«Налог был даже на картошку… Её резали кружочками, на листах сушили в печке и отправляли на фронт. Даже в трудные время люди думали не о себе, а о тех, кто на фронте. Зимними вечерами вязали шерстяные носки, варежки, шили шапки, и всё отправляли на фронт. Хотя и трудно было, но все понимали, что надо армию кормить и обувать, надо врага сломить».
«Дедушку и бабушку по материнской линии я совсем не помню, – начинает свой рассказ моя прабабушка, Журавлёва Ольга Лаврентьевна. – Всё, что я знаю: бабушку звали Аксинья (19??г. – 1913г.), дедушку – Пётр. Жили они в селе Плесковка (в настоящее время – Пензенская область, Наровчатский район), 28 августа 1908 у них родилась дочка. Это моя мама – Штырлова Мария Петровна (Моя прапрабабушка). Умерли очень рано. Дед уходил на работу в Астрахань. Работал на стройке и упал со строительных лесов. Там его и похоронили. Через некоторое время умерла и бабушка. Мать осталась сиротой, ей было 5 лет, и воспитывалась у дяди. В 192?г. она вышла замуж в село Студенец (в н.в. – Пензенская область, Наровчатский район) за моего отца (моего прапрадеда) – Битюцкого Лаврентия Яковлевича. Дедушку и бабушку по отцовской линии я помню хорошо. Жили в ладу, хозяйство было справное. В 1929 родился мой брат Виктор Лаврентьевич, в 1931 году родилась я. (Сохранилось прабабушкино свидетельство о рождении, выданное в 1947 году).
Дед мой, Яков Алексеевич, был мастеровым. И плотничал, и обувь шил: сапоги, сандалии. Построил большой дом, было большое, крепкое хозяйство: 2 лошади, 2 коровы, овцы, птица. Сами с большим хозяйством не справлялись, работников нанимали. Во время коллективизации дед боялся, что его раскулачат, и всё добровольно отдал в колхоз, даже запасы хлеба. Было очень трудно, перебивались как могли, и дед с бабушкой – Битюцкой (Жарковой ) Еленой Ефимовной (188?г. – 1956 г.) родилась во Вьюнках (сейчас село в Наровчатском районе Пензенской области) решили уехать в город. Я не помню, как им удалось получить документы, но они уехали в Чапаевск.[1]
Дед устроился сторожем на завод по производству химических удобрений, а бабушка – уборщицей.
Стали собираться и мы. Все пожитки, которые у нас были, мы продали. Но уехать нам не удалось. Были трудности с документами, а когда документы были собраны, началась война. Бабушка вернулась назад одна, а дед умер 4 апреля 1941 года. Говорили, что на заводе произошёл самопроизвольный выброс ядовитых веществ, он и отравился.
От односельчан, которые вернулись из районного центра, узнали о начале войны. В селе у нас радио не было. На следующий день пришли пачки повесток из военкомата. Над селом стон стоял, увозили мужиков на колхозных лошадях. Ещё до этого отец – Битюцкий Лаврентий Яковлевич (1908-1941гг., прапрадедушка) поехал в Самаевку[2] за солью, а меня с собой взял поезд посмотреть и сказал: «Будешь помнить, если со мной что случится». И я не понимала тогда, что прощался он со мной.
Отца забрали на войну в первых числах июля. И мы отца провожали до районного центра. Народу много было. Когда их всех построили, то шеренга растянулась от Наровчата до Орловки. Пешком они шли до Самаевки, мы бежали за ними, плакали, а потом отстали. Но на фронт их не отправили. Целую неделю они ждали, пока не наберут эшелон.
С дороги отец прислал письмо: «Едем на фронт. Прощайте. Жив буду – сообщу». Больше писем от него не было. Пришло извещение: «Пропал без вести».
И мы с братом остались с матерью и больной бабушкой. Так как отец пропал без вести, нам в течение двух месяцев платили пособие 8 рублей на двоих детей, а потом выплаты прекратили, сказали, что не положено.
Оставшись без отца, мы жили трудно. Особенно тяжело было пережить первую зиму. Огород мы не посадили, так как собирались уезжать. А чтобы перезимовать, заготавливали лебеду.
Моя бабушка, Битюцкая Елена Ефимовна, очень нас жалела, и чтобы не дать нам умереть с голоду, всю зиму ходила по сёлам – просила милостыню, хотя была больной, у неё болела нога: работая в поле, она поранила ногу (проколола вену). Собирала хлебушек, картошечку: кто что подаст, тем и кормились. Уходила на неделю, у чужих людей ночевала. Вернётся на два дня, нас накормит и опять уходит. Весной спасались тем, что ходили по огородам и собирали промёрзшую, прогнившую картошку. Её мяли и на сковороде пекли в печке. С голоду опухали, но выжили.
Весной огород вскопали лопатами, но семян у нас не было. Сажали картофельные очистки. И как только появлялась молодая картошка, её подрывали в суп. Пришло время копать картошку, а копать нечего – мы её уже всю съели.
На огороде сеяли и зерно, урожай собирали 6 пудов (96 кг.) и питались весь год, пекли хлеб с лебедой.
Деревенских мужиков всех забрали на войну, поэтому всю работу в колхозе выполняли женщины. Детей всех собирали в одну избу, а сами уходили. Работали много. Людей не хватало, выходных и праздников не знали. Рабочий день продолжался с восхода до заката. В осеннюю страду днём вязали снопы, потом до полуночи их скирдовали, а зимой молотили на складах цепами. За работу ничего не платили, писали трудодни, а дать на них было нечего, потому что в колхозах хлеба после сдачи государству не оставалось. Но, если выкосишь 40 соток косой, можно было заработать ломоть хлеба и стакан мёда.
После уборки урожая в стерне оставались колоски, и мы их собирали. Колоски ссыпали в молотилку. Всё до зёрнышка отправляли на фронт.
А чтобы прокормиться, бабы ходили за колосками ночью, а мы с подружками за ними. Они нас с собой не берут, а мы не отстаём. Поля охранялись объездчиками на лошадях. Если они нас замечали, то угоняли, отбирали у нас мешочки. А если удавалось убежать, колоски протирали, на жерновах мололи, толкли и варили кашу.
С первых дней войны мать с 12-летним братом работали в колхозе. Он, как и все подростки работал на сенокосе, прицепщиком на тракторе, а к концу войны был уже трактористом и работал на Машинно-тракторной станции в Большом Колояре.
Мать, Битюцкая Мария Петровна, работала конюхом в колхозе, ухаживала за лошадьми. Тяжело заболела: от простуды стали болеть глаза. Но, несмотря на это, её отправляли рыть окопы и заготавливать лес.
Летом мы с подружками собирал клевер. Его сушили и зимой пекли хлеб. Рвали щавель, из него потом варили щи. В лесу собирали ягоды и грибы.
В любую погоду ходили в лес за хворостом: летом носили вязанки, а зимой возили на салазках, копали торф.
И в колхозе мы работали наравне со взрослыми. Ходили на полевые работы: весной пахали конным плугом, следом боронили на своих коровах, сеяли хлеб вблизи деревни, заготавливали сено, а когда убирали урожай – вязали снопы, молотили цепами. Зимой возили солому. Работать было тяжело, потому, что работали полуголодными.
Училась я мало, хотя школа работала всю войну, правда, из-за отсутствия топлива учились на дому. В школу я пошла ещё до войны, но пришлось учёбу оставить: ходить в школу было не в чем. Мы порядком пообносились. И с обувкой было плохо – ходили в лаптях, а иногда и лапти купить было не на что. Налоги были очень большие, и чтобы налог заплатить, продавали последний хлеб. Помню, как с матерью на базар ходили за 20 км. в Наровчат. Она муку разделит на два мешка: себе – пуд и мне – полпуда – продадим, а сами без хлеба остаёмся.
Налог был даже на картошку… Её резали кружочками, на листах сушили в печке и отправляли на фронт.
Даже в трудные время люди думали не о себе, а о тех, кто на фронте. Зимними вечерами вязали шерстяные носки, варежки, шили шапки, и всё отправляли на фронт. Хотя и трудно было, но все понимали, что надо армию кормить и обувать, надо врага сломить.
Впервые дни войны собирали для фронта тёплые вещи: валенки, шапки, одежду, а также лопаты, топоры.
Не только тяжело было, но и страшно. Когда мы узнали, что немцы подходят к Москве, очень испугались: боялись, что и до нас дойдут, и, чтобы не привлекать внимание, по ночам закрывали окна, чтобы не было видно света.
Но, несмотря на тяжёлое время, взрослые собирались на сиделки, песни пели. И мы находили время для игр: играли в «лапту», «горелки», «чижик».
Праздников в годы войны не было, и самым светлым и радостным днем стал День Победы. Радовались все: и взрослые, и дети.
Помню, когда закончилась война, бабы напились пьяные. У кого мужья и сыновья в живых остались, те веселились, плясали, а кому ждать было некого – горько плакали.
И после войны было нелегче. В колхозе ничего не платили, работали бесплатно. Хотя было личное подсобное хозяйство, всё, что было в хозяйстве, отдавали государству: мясо, молоко, яйца.
В 1950 г. вышла замуж за Федора Фёдоровича Журавлёва. В 1952 г. у нас родилась дочка. Дом построили. Переживали разные времена. Хорошо стали жить при Брежневе: в колхозе стали зарплату платить, держали подсобное хозяйство, сбережения были на сберкнижке – всю жизнь копили понемногу, а при Ельцине всё накопления пропали, и снова мы стали нищими.
В 1990-е годы тяжело пришлось, денег не было, пенсию задерживали, даже хлеб сами пекли – покупать было не на что. Это сейчас пенсию приносят вовремя, прадед-то пенсию хорошую получал, он же участник войны. Мы помогали и родителям твоим дом строить, и тёте Оле, нам-то денег много не надо. Вот, внученька, заканчивает рассказ прабабушка, вся моя жизнь. Сейчас мне уже 83 года, а как и не жила».
Но мне стало так интересно, что захотелось продолжить дальнейшее исследование, и я обратилась к семейному архиву. Просмотрела документы и фотографии, и вот что же мне удалось узнать.
Мой прадед – Журавлёв Фёдор Фёдорович – родился 20 июля 1925 года.
Закончив Студенецкую начальную школу, прадед до войны с 1938 года работал в колхозе. Косили вручную косами, пахали на лошадях сохой.
В начале 1943 года его призвали на войну. В течение двух месяцев до марта 1943 проходил обучение в 27 отдельном учебном полку в Ульяновске, где получил удостоверение на право вождения боевых машин.
На основе учётно-послужной карточки и военного билета известно, что прадед был направлен на фронт 18 июля 1943. Воевал в 12 гвардейской танковой бригаде в составе 1-го Украинского фронта.
В 1944 году участвовал в Корсунь-Шевченковской операции, а также принимал участие в боях по освобождению Белоруссии, Закарпатья. Освобождал Польшу, Чехословакию, Германию. Награждён медалью «За освобождение Чехословакии».
25 апреля 1945 года был в Торгау на реке Эльбе, где встретились советские и американские войска.
Войну закончил 9 мая на территории Германии в г. Дрездене в звании старший сержант. За что имеет благодарность и медаль «За победу над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
Награждён орденом Красной Звезды, орденом Славы 3-ей степени, медалью «За отвагу», имеет благодарности от И.В. Сталина.
После войны продолжил службу. В 1949 году получил удостоверение механика-водителя танков.
После службы продолжал работать в колхозе, уезжал в Ташкент на работу, но вернулся назад. Работал молокосдатчиком и бригадиром. Построил дом. Вышел на пенсию.
Его мать – Круглова Анастасия Михайловна (15.05.1901-17.04.1972), моя прапрабабушка, работала в колхозе, воспитывала детей. Его отец (прапрадед) – Журавлёв Фёдор Васильевич (1902 г.р.), как и все мужики, работал в колхозе. Грамотный был: к нему односельчане обращались с просьбами, когда возникала необходимость что-то написать. Ещё до войны всей семья переехали в Астрахань, прапрадед работал на рыбных промыслах и там был арестован. Он был осужден по 58 статье на срок 8 лет как «враг народа».
После ареста прапрабабушка приехала назад и одна воспитывала четверых детей: Фёдора (1925г. -2005г.), Николая (1934г.), Алексея (1928г.), Василия (1931г.-2003г.).
Началась война. Прапрабабушке приходилось очень тяжело. Детей иногда нечем было кормить, и они работали за еду, помогая односельчанам: кому огород вскопать, кому дров наколоть… Мужиков-то не было! И когда в1942 году в селе приземлился из-за поломки военный самолет, прапрабабушка пустила лётчиков на квартиру, зная, что им будут давать продуктовые пайки. Она и лётчикам готовила, и детей подкармливала.
Ничего про прапрадеда долгое время не знали. Спустя время, мужики, которые с ним работали тогда, рассказали о том, что арестован он был по ложному доносу, что он якобы завернул солёную рыбу в газету с портретом Сталина и сказал: «Мы солимся, пусть и он просолится». С Астрахани запросили характеристику на прапрадеда, и в характеристике указали ложную информацию, сообщили, что он кулак, есть земля, имеются работники, на самом деле семья была бедная. Эта характеристика была приложена к делу.
В семье было не принято об этом говорить, считали, что он пропал без вести, говорили, что его отправили на войну в составе штрафбата, но потом пришло извещение о его смерти из города Кемь (Карелия), где, скорее всего, после войны прапрадед досиживал срок. «Мы с двоюродным дядей, Кругловым Михаилом Степановичем, – рассказывает брат моего прадеда Алексей Фёдорович, – решили ехать на похороны. Дяде, как участнику войны, дали место в вагоне, а я ехал на крыше, – замерз! Народу было много: женщины с детьми ехали к осужденным мужьям. На похороны мы опоздали, но на могилке были».
Не удалось выяснить, был ли прапрадед реабилитирован. Документов никаких не сохранилось.
10 февраля 1952г. у прабабушки и прадеда родилась моя будущая бабушка – Журавлёва Валентина Фёдоровна.
В 1963 году закончила Студенецкую начальную школу, в 1967 г. – 8 классов Вьюнской 8-летней школы, а 9 и 10 классы заканчивала в Наровчате в 1968-1969 гг. Во время летних каникул работала в колхозе «Завета Ильича». Ученики помогали убирать сено, ворошить валки гороха, пшеницы и других культур, прибитых к земле дождём. На уборке зерна работали на току: разгружали с машины зерно, сортировали, подметали ток, при заготовке силоса разравнивали в кузовах машин силосную массу, таскали волокушу. Это было нелегко.
В 1969 г. вышла замуж за моего дедушку – Великанова Александра Викторовича.
В браке родились две дочки: моя мама – Великанова (Четникова)Елена Александровна (28.05.1971г.р.) и Великанова (Кучина) Ольга Александровна 3.07.1972г.р.)
Жили хорошо в достатке, дед, работая в колхозе шофёром, хорошо зарабатывал. Купили автомобиль «Москвич», построили большой дом, вырастили детей. Они получили высшее образование и стали работать педагогами.
С 1970 года по 1975 год бабушка работала учётчиком полеводческой бригады в селе Студенец. В 1975 году поступила учиться на заочное отделение Пензенского сельскохозяйственного техникума по специальности «Агрономия», закончила его в 1978 году. С 1976 года по 1984 год
работала библиотекарем Плесковской сельской библиотеки, а с января 1984 года её избрали на должность секретаря Плесковского сельсовета (сейчас эта должность называется «специалист»), где и проработала 21 год, до февраля 2005 года. Вышла на пенсию в феврале 2007 года. За время своей работы трижды принимала участие в переписи населения (1978г., 1989г., 2002г.) Имеет благодарности от Правительства СССР, РФ и Почётную грамоту от Правительства Пензенской области, звание «Ветеран труда».
У них было 8 детей: Виктор (1929г.р. умер), Валентина (1928г.р.), Вера (1936 г.р. -ум), Владимир (1942 г.р.), Александр (1946г.р), Николай (1948 г.р., проходил военную службу в Таджикистане и пропал без вести; пытались искать, но безрезультатно).Его мать (прабабушка), Великанова (Спирина) Нина Ивановна (1.05.1927г.- 31.01.2010г.), родилась в селе Садовое, занималась воспитанием детей. Её родители: Спирин Иван Матвеевич (прапрадед), участник Великой Отечественной войны и Спирина (Осина) Василиса Михайловна (прапрабабушка), жили в с. Садовое (ранее Дурасовка). После войны они уехали в Калининградскую область. Какое-то время жили в Правдинском районе, потом вернулись назад.
Отец моего деда – Великанов Виктор Васильевич (прапрадед) (25.05. 1925г.- 20.01.1992г.) – ветеран Великой Отечественной войны, участник битвы на Курской дуге. После войны работал бригадиром тракторной бригады в Б-Колоярском МТС, мастером производственного обучения в СПТУ №6 в Наровчате, главным механиком в колхозе «Заветы Ильича». В 1985 году вышел на пенсию.
Родители моего прадеда – Великанов Василий Зотович (1893г.г. -1979г.) (мой прапрадед) и Великанова (Ершова) Акулина Алексеевна (прапрабабушка). Известно, что Василий Зотович участник Первой мировой войны, революции 1917 года и гражданской войны. Прапрабабушка родилась в с. Плесковка (19??г.,-1968г). Они воспитали 4 детей: Виктор (1925), Анна (1918), Прасковья(19??), Александр (1923) -погиб на войне.
По папиной линии совсем немного удалось узнать. В семейном архиве был обнаружен Личный листок по учёту кадров Баркановой Евдокии Петровны, тётки моего папы.
Изучая историю своей семьи, я пришла к выводу: история страны в целом, как мозаичная картина, по кусочкам состоит из судеб отдельных людей. Исследуя повседневную жизнь наших предков, мы узнаем то, чего нельзя узнать, изучая учебник истории. Мы можем получить информацию о том, как к происходящим событиям относились люди, жившие в тот или иной период истории, что они думали, что они переживали, что чувствовали. Они просто жили. «Времена не выбирают, в них живут и умирают» (Александр Кушнер).На основании этого документа ясно, что прабабушка, Барканова Фёкла Петровна (1901г. – 1970г.), и прадедушка, Барканов Ивана Никитовича (19??г. -1941г.), приехали в с. Веденяпино Бедно-Демьяновского района из деревни Выглядовка Мокшанского района в 1939 г. Семья переехала в связи с назначением прадеда в МТС бухгалтером. В 1941 г. был призван на фронт и пропал без вести. В семье было 6 детей: Антонина (1925 -2013), Анатолий (1927-1978), Николай (1931), Евдокия (1930-199?), Екатерина (1936), и Анна (14.07.1927г.-15.091992г.) Прабабушка детей растила одна: было очень тяжело, опухали с голоду.
Составляя летопись своей семьи, в основном я использовала разные источники получения информации: рассказы моих родственников, документы и фотографии семейного архива. Но в процессе работы у меня появились вопросы, на которые мне бы хотелось найти ответы. Я продолжу работу.
[1] город в Куйбышевской (ныне Самарской) области.
[2] ж/д станция в 15 км. от Наровчата.
Автор: Четникова Елизавета, студентка Пензенского государственного университета
Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент Юрина Татьяна Владимировна
г. Пенза
#Росмолодежь, #Роспатриотцентр, #Россиястранавозможностей, #Грантовыйконкурсмолодежныхинициатив, #НаходкиСемейныхАрхивов, #ПодвигуЖитьввеках!