Проблема бережного отношения к исторической памяти о Великой Отечественной войне вызывает интерес не только в России. Мы получили отклик о фильме «Находки семейных архивов» из Австрии. Сегодня у нас в гостях Ольга Юрьевна Морозова, которая много лет живет и работает за рубежом.
Вопрос: Ольга Юрьевна, мы рады возможности поговорить об исторической памяти с человеком, побывавшем в разных странах. Расскажите, пожалуйста, о себе.
Морозова Ольга Юрьевна: Я инженер-системотехник, выросла в Риге и половину своей жизни живу и работаю в Австрии. По работе переезжать довелось много, и пожить я успела почти во всех австрийских федеральных землях, в Швейцарии, немецкой Баварии и Канаде. Австрия давно уже стала родным домом и в сердце прочно заняла место рядом с Россией, в которой я никогда не жила. Развал дорогого мне Советского Союза катком прокатился по всем русским жителям Латвии, а значит и по мне. Теперь поездка в Россию выливается и вовсе в огромные нервы и деньги, а ездить хочется с годами все больше. Только с годами начинаешь понимать необходимость связей с большой Родиной, необходимость хранить память о корнях.
Вопрос: Вы сказали, что Россия для Вас – родной дом, хотя здесь Вы никогда не жили. Что Вас связывает с нашей страной?
Ольга Юрьевна: С Россией я навсегда связана историей моего рода. Морозовы (как и семья бабушки – Ивановы) – жители Костромской губернии. Папин отец, мой дед, – Морозов Константин Иванович – родом был из довольно крепкой купеческой семьи. Как его угораздило перебраться в революцию в Москву – не знаю и уже вряд ли узнаю. Жил он с женой (моей бабушкой) и её родителями на Красной Пресне, на улице Конюшковской, которой сегодня больше не существует. Папа хоть и родился в чухломском районе, где ещё в 1980-х годах стоял хорошо сохранившийся столетний трехэтажный морозовский дом, был уже москвичом.
Вопрос: Ольга Юрьевна, чем Ваше внимание привлек наш интернет-проект?
Ольга Юрьевна: Посмотрела на вашем сайте фильм «Находки семейных архивов». Уже сама идея восхитила! Собрать по крупицам историю поколения, подарившего нам всем жизнь, чтобы ничего не пропало и ничто не забылось, – это невероятно правильно и важно. Каждый раз, глядя на фотографии, снимки, письма, документы, не могу удержаться от слез. Спасибо за идею, спасибо за исполнение, спасибо за память.
Вопрос: Ольга Юрьевна, благодарим за поддержку нашей идеи! Как Вы в целом относитесь к исторической науке? Порой специалисты технического профиля склонны отзываться о гуманитарном знании свысока.
Ольга Юрьевна: История, на мой взгляд, вещь вообще крайне хрупкая, бьющаяся и ранимая, и беречь её надо с особо тщательностью. Будь то история отдельного человека или целого народа. Кроме всего прочего, история – это захватывающе интересно и важно! Знать историю, знать корни свои, народа, места, где живёшь, – это же путь к пониманию и себя, и людей, и выражение уважения к людям ушедшим. Поэтому я стараюсь ездить, смотреть, изучать, читать. К сожалению, информация семейная так легко не восстанавливается, и я очень дорожу теми крупицами, что сохранились в памяти или что удалось найти в домашнем архиве.
Вопрос: Вы можете поделиться Вашей семейной памятью о Великой Отечественной войне? Кто из Ваших близких участвовал в войне? Что Ваши родственники вспоминали о прошлом?
Ольга Юрьевна: Война оставила след в памяти всех членов моей семьи. Дед воевал, а бабушка с сыном – моим будущим папой – была в эвакуации. Мой дед – Константин Иванович – еще до войны занимался отопительными котлами и был даже маленьким начальником со служебной эмкой. Перед войной деда (был ли он уже кадровым военным – не знаю) перевели в Читу. Там бабушка с детьми и провели все военные годы. Много ли было того довольствия, что выплачивали жене капитана? И 12-летний папа остался единственным кормильцем семьи. Бабушка работала в колхозе. Таких работящих и ответственных людей я в своей жизни редко встречала, не зря в шкатулке хранится Медаль «За трудовую доблесть», полученная Ниной Николаевной Морозовой по окончании войны.
Вообще, кто-как, а я считаю, что те, кто обеспечивал победу в тылу, – не меньше герои и солдаты чем те, кто ходил в атаку. И бабушкиной медалью я горжусь не меньше, чем дедовским Орденом Красной Звезды. И в этой медали есть и большая папина заслуга.
Служил дед инженером. Рассказов о войне я от него не слышала ни разу, даже на 9 мая. О войне не говорили и его сослуживцы, а жили мы в доме ПрибВо (Прибалтийского Военного округа) и с соседями дружили. Знаю, что дошёл дед до Берлина – бережно храню снимок возле Рейхстага. В мае-июне 1945 года вернулся в Москву. Был ли ранен? Ходил ли в атаку? Сколько вражеских танков подбил? Сколько врагов уничтожил? Эх, сколько бы я ему вопросов сейчас задала. Пока жив был – не понимала важности.
Вернулся в Москву, дождался из эвакуации бабушку с детьми, начал налаживать мирный быт.
Папа в свои 16 лет пошёл работать на завод подмастерьем гравёра по металлу. Учился в вечерней 8-летней школе, больше моему энциклопедически образованному отцу в жизни учиться не довелось. У деда вообще не было образования, но они оба, и папа и дед, были образованнейшими людьми.
Почти до самой смерти дед проработал истопником в различных учреждениях. Не умел сидеть без дела и делом всей жизни считал – помогать людям. А единственное, о чем рассказывал часто и с удовольствием – это как с Троцким на парадной лестнице в Кремле столкнулся.
Вспоминал войну чаще папа – Юрий Константинович Морозов. Вернее – эвакуацию. Как пацаном ходил на охоту (и стрелять-то никто не учил, пришлось – и научился), возил в соседнее село колхозные подводы с хлебом (как быстро абсолютно городской мальчик научился и лошадьми управлять, и в лесу ориентироваться и ещё много чему научился), как бабушка варила суп из картофельных очисток. Но все так буднично, между прочим, с акцентом на человеческие отношения, трудолюбие, любознательность, и никогда я не слышала ни жалоб, ни обвинений.
После войны мои родственники не успели устроиться в Москве – в 1946-м деда переводят в Ригу. В 1949 году семья переехала в коммунальную квартиру в доме от ПрибВо на улице Ленина, с такой любовью описанном Петром Вайлем в его книге «Карта Родины». Отсюда в армию призывался уже мой отец. Потом вспоминал, как служил на Урале, и один из парадов их части принимал лично Жуков…
Вопрос: Удалось ли Вам найти что-нибудь интересное и важное в семейном архиве?
Ольга Юрьевна: Как получилось так, что в доме не сохранилось писем деда с фронта -не знаю, скорее всего, из-за переездов. На собственном опыте испытала, сколько теряется в процессе. Но сохранилось одно очень ценное письмо, написанное им после войны.
Отношение пламенного коммуниста-деда к священной обязанности каждого гражданина была, наверное, делом, по тем временам, обычным. Как и гордость отца. Поэтому, найдя в документах после папиной смерти напутственное письмо деда, ничуть не удивилась. Но слезы все равно льются рекой, когда читаю это напутствие.
На конверте папиной рукой написано “самое дорогое”. Им можно позавидовать – идеализм и вера в победу коммунизма помогали им жить.
«Дорогой мой сын!
Ты завтра уходишь из семьи, становишься вполне самостоятельным взрослым человеком. В связи с этим решающим событием в твоей жизни разреши мне, как старшему, дать тебе несколько советов.
Я, как отец, как коммунист, свою смену, прошу тебя правильно понять то, что я хочу сказать тебе.
1) Выше всего, дороже всего в своей жизни, ставь и защищай интересы своей великой Родины, своего могучего и умного народа.
2) Будь всегда правдив и честен, как с начальниками, так и с товарищами. Всегда помни, что вовремя осознанная и исправленная ошибка укрепляет моральную стойкость человека. 18 мая 1950 г.»
Вопрос: Действительно, очень трогательное письмо. Несколько строк говорят об авторе письма больше всей биографии. Но, думается, Ваш дед, Константин Иванович, был вдохновлен не идеализмом и верой в коммунизм, а порядочностью и любовью к Родине в высшей степени. Несомненно, что Ваш отец, Юрий Константинович, полностью разделял его взгляды, поэтому для него письмо и стало самым дорогим в жизни. Сохранились еще какие-нибудь следы прошлого в Вашем семейном архиве?
Ольга Юрьевна: В доме не было трофеев, кроме неработающих настольных часов, не было слоников и салфеточек. Зато были книги и фотографии. Много. А ещё дед любил меня, единственную внучку. Такой бескорыстной, такой безусловной любви я в своей жизни больше не встречала. И моя память о нем – это и попытка хотя бы частично отдать долг родному человеку.
Вопрос: Как относятся современные австрийцы к памяти о Второй мировой войне, или они равнодушны к этой теме?
Ольга Юрьевна: Австрия, в плане памяти, – не лучшее место. Австрийцы, в большинстве своём, просто аккуратно обходят тему войны. Недавно кто-то из аборигенов рассказал, что история в школе заканчивалась на Первой мировой войне. Ну, не желают австрийцы ни каяться, ни признавать очевидного. Зарывать голову в песок удобнее.
Вопрос: Есть ли в Австрии места памяти, посвященные советскому солдату?
Ольга Юрьевна: Праздновать День Победы не принято. Венки в Маутхаузене и в Вене к памятнику советским воинам возлагают представители Российского посольства. На концерты (с каждым годом все более интересные) у памятника приходят все больше «бывшие» наши. В моем штирийском Граце все ещё более тихо. Никаких возложений венков, никакого памятника. На центральном кладбище есть Братская могила. Я набрела на неё случайно. Следов цветов не обнаружила. Но память же не исчезнет до тех пор, пока остаются люди, её сохраняющие.
Уважаемая Ольга Юрьевна, огромное спасибо за беседу и трепетное отношение к памяти о прошлом! У наших читателей появилась возможность познакомиться с историей еще одной семьи, в жизни которой Великая Отечественная война оставила глубокий след. Кроме того, многим будет любопытно узнать об отношении к исторической памяти со стороны современных австрийцев.
Ольга Юрьевна: В свою очередь, благодарна за возможность рассказать о солдатах моей семьи. Решилась не сразу, но очень рада тому, что память о дорогих мне людях будет храниться не только у меня.
Беседу записала И.И. Маслова.